Совместный проект режиссёрской мастерской и издания ПАРАЛЛЕЛЬ, пишущего о девушках в музыке. Интервью с Симой Питерской, группа КРУЖОК.
Сима Питерская — музыкантка, вокалистка и басистка панк-группы «Кружок», журналистка, экс-главный редактор журнала о беге STRIDE Mag и соосновательница журнала «12Крайностей». Девушка, которая сочетает в себе интеллект и обаяние в общении с бешеной, почти звериной энергетикой на сцене. Мы встретились с Симой, чтобы поговорить о творчестве, ценностях, музыкальном пути и рождении «Кружка».
Сима, кто твой лирический герой?
Моего лирического героя зовут Сима Питерская. На сцене я использую уже имеющиеся во мне качества и усиливаю их во много раз. Причем это проявляется и в песнях, которые сочинил Миша (муж Симы, тоже вокалист и басист группы, — прим. ред.), и в песнях на мои стихи. Будь это история, спетая от имени мотеля, или переживания от прогулки вдоль сталинских домов, — всякий раз получается какой-то звонкий боевой клич и при этом очень личные истории. Я, такой, как бы, документалист своей собственной жизни, — у меня нет желания ориентироваться на третьего персонажа. И мне очень нравится, что мой род деятельности позволяет мне быть собой.
Помимо личных тем, в текстах «Кружка» много социальной проблематики…
Всё так. Мы не абстрагированы, не изолированы от происходящего вокруг и используем свои голоса и музыку, чтобы говорить о том, что считаем важным. А важно всё: и то, что ты только появился, а всё уже чьё-то. То, что ты уже взрослый, но ещё не старый. Что ты устаёшь быть потребителем и устаёшь быть художником. Что вечером пятницы ты хочешь посидеть дома и никуда не идти. И что всё это очень смешно. И страшно.
У тебя есть авторитеты? Чьё мнение тебя интересует?
Сегодня для меня важно лишь мнение самых близких людей, — моей семьи. Я всегда принимаю их во внимание, прислушиваюсь к их мыслям и чувствам. Это, разумеется, не означает, что мои поступки зависят от них, — это очерчивает мой круг доверия: он, безусловно, this big (складывает пальцы так, словно собирается взять щепотку соли, — прим.ред.). Также это значит, что моё уважение нужно заслужить.
Так было не всегда. К примеру, на филфаке, где я училась, было принято полагаться на авторитетное мнение, и я наивно экстраполировала это на жизнь. Сейчас забавно это вспоминать, но осознание ошибочности тех суждений, — такая часть эмоционального взросления.
А если говорить о музыкальной индустрии?
Среди ребят из русской новой волны есть те, кто мыслит с нами в одном ключе, и те, кто не понимает нашу музыку (что тоже ок).
Какие качества в людях ты ценишь?
Я люблю цельных людей, не противоречащих себе. В этом смысле круто, когда человек похож на какого-то героического персонажа из кино или литературы, — это всегда интересно и очень сексуально. Поэтому я очень уважаю честность с самим собой, и наоборот — всегда чувствуется, когда человек лукавит. Сейчас на ютьюбе возрождение жанра интервью, — вслед за Дудём это Шихман, Пивоваров с Дзядко. Там классные кейсы по части правдивости: когда человек начинает юлить, он мне напоминает магическое животное из мультфильмов Миядзаки, которое поймали за хвост, и оно начинает трансгрессировать в другие формы, демонстрируя свои маски.
Когда ты поняла, что хочешь делать музыку?
Эта история похожа на типичный рассказ человека, пережившего кризис среднего возраста: я ушла с работы в глянцевом журнале, купила гитару и стала делать музыку.
А если подробнее, то в октябре 2015 года мы с Мишей проводили вечер на репетиционной базе у наших друзей. Все присутствующие могли играть на любых инструментах; я долго смотрела на микрофон, пока не решилась выйти и что-то сымпровизировать, на ходу придумать какие-то слова. Мне было так хорошо, что я потом неделю вспоминала эти ощущения, и поняла, что впервые за многие годы я испытывала такое удовольствие от времяпрепровождения. Учитывая, что то время для моей профессиональной жизни было критическим, этот момент радости стал для меня ключевым. Я поделилась им с Мишей — он предложил «порепетировать», я сразу стала мечтать о настоящей группе. Уже через пару недель, 1 ноября, мы в первом составе группы собрались на первой репетиции.
Когда случился первый концерт?
Наш самый первый гиг я называю «нулевым»: мы два месяца репетировали и уже в январе 2016 года решили собрать концерт, — нас позвали друзья из Гоголь-books (книжный в театре Гоголь-центр, где продавался наш журнал «12 крайностей») попробовать сыграть у них. Концерт прошел отвратительно: нам с Мишей не хватило голоса и сценического опыта, всей группе — какой-то визуальной репрезентации. Друзья из книжного рассказывали, что мимо проходил Кирилл Серебренников и жаловался на то, какие мы громкие.
Так что первым настоящим выступлением я считаю наш следующий концерт, который случился через четыре месяца. Мы записали свой дебютный EP, и сыграли в Powerhouse, с расширенной программой еще не вышедших песен. Тогда я очень удивилась тому, как быстро распространяется информация: люди, которые пришли, уже знали наизусть все четыре трека мини-альбома.
В одном из интервью ты сказала, что «Кружок» — это эксперимент, ты до сих пор так считаешь?
Если рассматривать вопрос глобально, то «Кружок» – это эксперимент, как и все в моей жизни. Если я вдруг почувствую, что мне больше нечего сказать, что я устала, что я не кайфую от наших джемов, тогда я буду думать, что делать дальше. Но сейчас «Кружок» — это важная часть моей жизни, которая мне нравится.
Рассматривая вашу музыку как часть искусства, с кем из художников/писателей или с каким произведением ты провела бы параллель?
Мне бы очень хотелось, чтобы то, что я пишу и те песни, которые я пою, были похожи на произведение Саши Соколова «Школа для дураков». По крайней мере, внутри я их переживаю, перефразируя Соколова, как вот такую «череду дней и событий, которые приходят как попало», и несут какой-то определенный смысл, в то время как все, кто их оценивает со стороны, видят в этом только глупости.
Где ты любишь выступать — в камерных или больших пространствах?
Мы никогда не играли на по-настоящему больших площадках. С практической точки зрения размер площадки не так важен — важно, чтобы её заполнили зрители, а на сцене было достаточно места, чтобы я могла попрыгать. Самое главное, чтобы было взаимодействие с людьми.
Расскажи про панк-лекторий. Для чего он? Почему вам это важно?
Как-то так получилось, что весной 2018 года мы решили не ограничиваться просто концертно-студийной деятельностью, и после дебатов придумали такой образовательный формат. Уже первый, майский, лекторий прошел с успехом, второй, в начале осени, — еще лучше. Мы позвали знакомых, которые могут поделиться своими знаниями с теми, кому это интересно. Например, Лёля Нордик рассказывала о девушках в тяжелой музыке, Феликс Сандалов — о панке в художественном сообществе; лекции читали скейтеры, уличные художники, журналисты. В общем все о панке во всех его проявлениях. За сорок лет существования панк-культуры столько всего произошло, информации стало много и она разрозненна. Как выяснилось, очень многим людям тоже интересно в этом разобраться. Как и нам.
Как ты себя мотивируешь в сложные моменты?
Для меня очень важна возможность переключиться с одной деятельности на другую: у меня есть основная работа и группа. Еще у меня есть близкие люди, с которыми я могу все по-честному обсудить и «подзарядиться». Иногда бывают такие моменты, что надо просто лечь спать. Но не всегда получается, — у меня с детства бессонница.
Какой у тебя девиз по жизни?
Делай то, что тебе приносит удовольствие, будь самим собой, люби и оберегай тех, кого любишь.
Интервью: Алёна Тараян, Александра Благова, Анна Чистова, Роман Драгунов
Благодарим бренд MONKI за костюмы Симы Питерской
Wordshop music video, мастерская Андрея Мусина и Алёны Кукушкиной
Оригинал статьи:http://www.prllmusic.com/
